Наследование человечности (2018)

Перед прочтением этого текста рекомендуется ознакомиться с классификацией двуногих, говорящих и вроде бы даже разумных существ, поскольку в нём использованы термины, введённые там, и без знания типов структур личности он может оказаться непонятным или неверно понятым.

В данной мировоззренческой гипотезе более подробно раскрываются темы наследования структуры личности и праведного пути человека доброго семени — одного из шести праведных путей, которые ещё возможно пройти в нынешние времена, и рассказывается о необходимых условиях, которым человеку доброго семени нужно соответствовать, но которым не может соответствовать большинство ныне живущих. О других праведных путях, о том, почему их осталось так мало, и почему обычная жизнь с обычной работой не есть праведный путь — читайте в «Технике суеты».

Далее рассматриваются вероятные перспективы профессионального материнства и коммунального «человейника», а также возможное влияние такой системы организации жизнедеятельности и репродукции человека на структуру личности, приводится более человечная возможная альтернатива.

Цель

Цель пути человека доброго семени — родить, вырастить и воспитать детей с человечной структурой личности — то есть человеков, сверхчеловеков или даже гиперчеловеков, которые потом смогут выбрать и одолеть один из праведных путей действия: путь воина, путь вестника, путь очистителя, путь хранителя жизни или тоже путь человека доброго семени. Или даже сочетание двух-трёх путей. На худой конец — путь монаха (путь отказа); но это именно на худой конец, потому что нет никакого смысла рождаться для пути отказа. Путь отказа — для тех, кто, к несчастью, родился и живёт, не имея сил и возможностей проходить другие праведные пути. Ведь на любом из них мало одного только желания, даже самого решительного. Избранному пути нужно соответствовать: по состоянию здоровья, талантам и способностям, знаниям и навыкам, ресурсам и возможностям. Не все такое смогут в этой жизни, даже если очень захотят.

Необходимые условия

Путь человека доброго семени никак не одолеют генетически неблагополучные, чьи рода отягощены алкоголизмом, наркоманией, психическими и физическими наследственными заболеваниями. И это лучше понять сразу, смолоду, а не надеяться на «авось», не строить иллюзий и не устраивать экспериментов над детьми ради амбиций взрослых. Некоторые из таких неблагополучных могут выбрать другой праведный путь — путь вестника-воспитателя; они могут брать приёмных детей и с любовью способствовать улучшению их структур личности, выбору ими праведных путей. Но и путь вестника-воспитателя тоже не для всякого желающего открыт.

Родители устойчиво человечных сами должны быть человеколюдьми, человеками, сверхчеловеками или гиперчеловеками с устойчивой структурой личности. И обязательно быть половинками или хотя бы кармическими узелками половинок, по-настоящему любить друг друга. А устойчивые сверхчеловеки, возвышенные сверхчеловеки и гиперчеловеки обычно рождаются от супругов, которые, кроме этого, были друг для друга первыми в жизни и никогда любви не изменяли.

На структуры личности будущих детей влияет не только первый половой партнёр — не надо всё сводить к тому, что якобы женщина всех детей рожает только от своего первого мужчины; здесь всё намного сложнее, здесь не только физиологическое действие. Да, образ первого партнёра «отпечатывается» сильнее, но и последующие интимные связи оказывают влияние — причём и гетеросексуальные, и гомосексуальные, и любого рода сексуальные действия. И даже «связи с самим собой», самоудовлетворение, — если при этом видеть или представлять не своё тело или тело своей половинки, а кого-то ещё, — и такое может отразиться на структуре личности будущего ребёнка, даже ещё не зачатого. Аналогично — если во время секса с одним представлять другого или думать о другом. Просто эротические картинки (и даже воображаемые мыслеобразы) — слабее, но тоже влияют. И на мужчин, и на женщин, — и трудно сказать, на кого больше.

Сторонники примитивного понимания телегонии требуют лишь физической девственности и чистоты, и только от женщин. Но наследование структуры личности происходит не столько на физическом плане, сколько на ментально-кармическом, и чистота отца для него столь же важна, как и чистота матери, причём чистота во всех смыслах: и духовная, и душевная, и телесная тоже.

Потому особенно опасны некоторые женщины-недолюдки — душевно грязные, но сексуально привлекательные и стервозные. Некоторые человеки и сверхчеловеки могут даже разглядеть своего рода «блядскую печать» на их лицах. Если мужчина прикоснётся к такой особе или увлечётся ей, — уже одно это может негативно сказаться на структуре личности его будущих детей. Даже если с этой недолюдкой дело до постели не дойдёт, и дети потом родятся от других женщин. Таких двуногих существ женского пола специально создали и использовали, чтобы воплотить в этот мир побольше нелюдей, недолюдков и уродов. Сделали это некоторые деструктивные существа. Кто, как и почему — отдельный разговор. Существа мужского пола с такой же «деструктивной функцией» в отношении женщин и их будущих детей тоже присутствуют, но их распознать сложнее (чаще всего, это серые инолюдки).

Из-за этого человеколюдю, человеку или сверхчеловеку, желающему рождения достойных наследников, недостаточно найти себе подходящую пару, благополучную как по генетике, так и по структуре личности. Нужно ещё так соблюдать чистоту помыслов и чувств, как мало кто сейчас её соблюдает. Лучше ходить, опустив глаза, чтобы не глядеть на чужих красавиц и красавцев. Самому носить скромную и непривлекательную одежду (и женщине, и мужчине), чтобы в других не пробуждать вожделение или зависть. Не смотреть возбуждающие фото и видео, многие фильмы и почти все нынешние телепередачи. Если кого разглядывать или мысленно представлять, то только свою половинку.

Кроме того, жить в современном крупном городе крайне нежелательно. В мегаполисе хоть как скромно одевайся, как ни старайся опускать и закрывать глаза — всё равно, если на улице и в транспорте каждый день бывать в тесной толпе двуногих (в большинстве своём совсем не человечных) — ауры так тесно перекрываются, что воздействие произойдёт и вопреки воле человека.

Поэтому придётся минимум за год-полтора до зачатия переезжать в деревню, ещё лучше — в такую сельскую общину, где преобладают человеки, или в отдельный домик на отшибе на хуторе. В крайнем случае, можно жить на окраине малого города или посёлка. Или в мусульманской стране, но тоже не в центре мегаполиса.

Женщина обычно намного более чувствительна к «сексуальному сглазу», чем мужчина, особенно беременная или ослабленная болезнью. В первые две-три недели беременности и в последние две-три недели, и примерно такое же время после родов — женщине-человеку или сверхчеловеку вообще не стоит без крайней необходимости бывать в местах, где «разные двуногие типы» толпами ходят.

Но и мужчина-человек может быть «испорчен» взглядом нечеловечной женщины; и это может повлиять на структуру личности его будущего ребёнка. Потому красивому телом мужчине ныне лучше прятать свою красоту от чужих — так же, как и женщине.

При этом сама ткань одежды защитой от воздействия не является. Просто та или другая одежда может привлекать больше или меньше взглядов, и всё. Это также к вопросу о хиджабах и никабах, вокруг которых такие общественно-политические страсти-мордасти порой кипят, что я диву даюсь: вы о чём, господа? Разве главное непримиримое противоречие между западниками и мусульманами — в том, кому какой платок на голову надевать, и надевать ли? Нет, главные противоречия — между системами ценностей. Практически возможно жить либо по Декларации прав человека и гражданина, либо по Шариату — но не то и другое одновременно! Но этого то ли не хотят понимать, то ли не хотят говорить, боясь показаться неполиткорректными… Я — не мусульманин, моя система ценностей намного ближе к западникам, а мои агностические убеждения — к буддизму. В этой жизни я никак не смогу стать на путь человека доброго семени, поскольку генетически неблагополучен, остаюсь на пути монаха-вестника. Но всё же расскажу о том, почему человеки доброго семени нередко к мусульманам переселяются.

Женщина доброго семени в хиджабе или никабе, находясь среди других женщин, примерно так же одетых, действительно окажется незаметной, насколько это вообще возможно, будет привлекать к себе меньше внимания, похотливых мужских и завистливых (либо осуждающих, высокомерных, презрительных) женских взглядов. А женщине, избравшей путь человека доброго семени, скорее всего, придётся большую часть жизни быть беременной и кормящей, а значит — более уязвимой для различных негативных воздействий. Потому для неё быть незаметной и непривлекательной для посторонних, не оставаться наедине с чужим мужчиной или в толпе недоброжелательных чужаков, не ходить одной по опасным местам, не заводить ненужные разговоры — весьма необходимо, чтобы сохранить себя для детей и будущих детей. Для кого-то это может быть неудобно или тяжело — но достойное человека потомство никогда легко не давалось.

А в российском, европейском или американском городе хиджабы с никабами часто «работают наоборот» — привлекают много лишнего внимания к носящим их женщинам, приводят не только к дурным взглядам, но также к оскорблениям, а иногда даже к насилию. А поскольку скромная одежда сама по себе не защищает человеков доброго семени — им порой приходится переезжать в более подходящие места к более подходящим людям. Кстати, не только к мусульманам — среди оставшихся в отдельных странах индуистов, буддистов, некоторых христиан и других людей более традиционного образа жизни также может найтись подходящее место для человеков доброго семени, в котором они смогут жить столь же скромно и неприметно. Но со временем таких мест на Земле остаётся всё меньше и меньше…

Защита от негативного воздействия с помощью амулетов и волшебных слов, к которой прибегают некоторые, весьма сомнительна. Не уверен я и в том, что можно надёжно очиститься от последствий прошлого. А даже если можно, — что толку, если потом загрязняться снова? Значит, существенная изоляция от большого и нечистого современного цивилизованного общества становится необходимой.

Разумеется, это ещё не все необходимые условия на пути человека доброго семени. Ступающие на этот путь должны быть достаточно молодыми, здоровыми не только генетически, но и физически, и психически тоже. Быть в состоянии прокормить детей достаточно здоровой пищей — значит, самим её выращивать или у проверенных органических фермеров покупать. Быть в состоянии защитить своих детей от множества серьёзных опасностей, ныне грозящих человекам, и научить детей защищаться, отстаивать свои интересы и твёрдо стоять на избранном праведном пути. И не только это нужно.

Вот скажите честно, положа руку на сердце: среди нынешнего двуногого, говорящего и вроде бы даже разумного населения — много ли таких, кто действительно в состоянии это всё обеспечить? А тех из них, которые человеколюди и более человечные? А тех, кто ещё сумел вовремя найти свою вторую половинку?

Насколько я вижу, таких осталось очень мало. Хорошо, если единицы процентов, а не доли процента.

Остальным ныне живущим детей плодить — страдания плодить. По здравому размышлению, им не стоит пробовать одолеть путь человека доброго семени. Есть же пять других праведных путей, о которых мне известно, и не счесть сколько неправедных. Наконец, если среди знакомых есть человеки доброго семени, соответствующие требованиям этого нелёгкого пути, то можно им помогать, в том числе материально. Зачем же пытаться делать то, что ты явно не в состоянии хорошо сделать?

Пустые надежды

Мало кто из «вроде бы даже разумных» действительно руководствуется здравым смыслом, особенно в таких вот «возбуждающих» вопросах. По молодости голова от влюблённости кружится и всё кажется нипочём, а после вдруг так выходит, что в женитьбу вляпались, дети уже есть, и никуда не денешься, нужно что-то делать хоть как-то…

Вот, например, своё дело открывать — так мало кто хочет, и ещё меньше пробуют. Много чего боятся — порой напрасно, порой вполне обоснованно. А семьи создавать не боятся. Но достойно пройти путь человека доброго семени — это не проще и не легче, чем создать с нуля успешный бизнес.

Но только ли незнание, непонимание и легкомыслие ведут к ошибкам и страданиям? На мой взгляд, тут поставлена намного более серьёзная ловушка, которая называется «ложный смысл жизни». Закладывается она в сознание ещё в родительской семье и укрепляется в обычной средней школе, когда маленького человека заставляют делать кучу бессмысленных вещей и запоминать информацию, большая часть которой не пригодится в жизни. При этом обещают, что если будешь хорошо учиться и прилежно трудиться — возьмёшь от жизни всё, что захочешь. Но потом это оказывается обманом. Выпускник должен стать подневольным и весьма бесправным наёмным работником, и оставаться таковым до самой пенсии, — до которой он если и доживёт, то совсем больным, несчастным и небогатым. А все громкие и красивые слова о правах и достоинстве человека и гражданина останутся лишь словами. А всё возьмёт от жизни совсем не тот, кто учился на «отлично» и вкалывал до седьмого пота. И выхода никакого нет: «простой человек», конечно же, бессилен что-то изменить, его никто не спрашивает, от него ничего не зависит. И ради чего всё это, какова цель, где смысл?.. Если бы от этих трудов и мучений хоть как-то мир менялся к лучшему, если б это были временные трудности, которые нужно преодолеть, чтобы потом зажить совсем по-другому… так ведь нет же!.. Что-то, конечно, со временем изменится, даже многое изменится — но вот к лучшему ли? Навряд ли…

И вот тут такому инфантильному взрослому, называющему себя «маленьким простым человеком», как бы никто конкретно, как бы все вокруг и сама жизнь подсказывает идею смысла. «Ты никто и звать тебя никак — как бы говорят ему, — всё, что ты реально можешь — послушно делать, что тебе скажут, копейку за это получать, семью кормить — вот и весь твой смысл». И сам он начинает думать что-то вроде: да, у меня из меня ничего лучшего уже не выйдет, но вот дети, ради которых я делаю всё, что могу — вот они заживут и смогут!..

А с чего бы это вдруг?..

Они же тоже отучатся-отмучаются в такой же школе, потом так же в вузе или училище, а дальше им, как и родителям, работать «на дядю» до самой пенсии. Так? Тогда почему им будет лучше? У каждого деяния — свои закономерные последствия, и нельзя повторить примерно те же деяния — и получить принципиально иной результат.

Дети сами сделают что-то иное? Что и как они сумеют сделать? Кто их научит жить иначе и менять мир к лучшему? Родители — не научат, потому что сами не умеют; умели бы на практике — не жили бы такой безвольной жизнью. Или в школе такому научат, или в институте? Ну, не смешите меня!.. Или кто-то другой (непонятно, кто) вдруг раскроет им глаза на реальный мир и возможности необычных действий? Во-первых, глупо надеяться на «того, неизвестно кого». Во-вторых, если кто-то такой и вправду есть, и может чему-то такому научить — чего ради ему учить чужих детей, а не своих?

Просто так сами собой придут какие-то лучшие времена, до которых мы вряд ли доживём, а вот дети или внуки — доживут? Но и предыдущие поколения то же думали про нас и наше время; сколько уж веков таким надеждам!.. Но само собой ничего не приходит. Всё происходящее имеет причину, всё, что делается — делает кто-то конкретный. И если я сам чего-то не делаю и не могу конкретно сказать, кто именно другой, как и, главное, почему будет делать это — то глупо «так надеяться».

Пытаться любой ценой иметь собственных детей лишь потому, что не сумел найти никакого другого смысла в своей никчёмной жизни «маленького человека, от которого всё равно ничего не зависит» — это полная профанация пути человека доброго семени. Это гораздо хуже «плетения фенечек в блаженной благоглупости» — другой типичной ошибки человеков, о которой более подробно рассказано в «Человечном обществе». Бездеятельные «блаженные» хотя бы не умножают свои и чужие страдания. «Детородные» профаны плодят бессмысленные страдания вместе с детьми.

Не можешь ничего поделать, не в силах здесь что-то изменить или на кого-то повлиять — убегай, уезжай. В то место, в ту страну, где сможешь быть полезным, где уже сейчас лучше. Не можешь даже этого — уходи в отказ. В отказ от неприемлемой работы, от реализации себя, от достигнутого уровня жизни, от излишних покупок и потребления, от создания семьи и рождения детей, от многого другого. Это и есть путь отказа, путь «социального монаха» — для того, кто не может быть человеком доброго семени и не ищет ложного смысла жизни в умножении несчастных детей.

Путь монаха и путь человека доброго семени несовместимы. Другие праведные пути с путём человека доброго семени могут быть совместимыми или несовместимыми в зависимости от обстоятельств.

Совместимость праведных путей

На пути активных и плодотворных действий в обществе, на пути воина — дети легко могут оказаться балластом, заложниками противников и уязвимым местом родителей, либо рано остаться сиротами. С другой стороны, успешные активные деятели любого рода деятельности могут обладать такими особыми знаниями и навыками, которых не дадут ни в одном учебном заведении, и только они могут научить своих детей реальным плодотворным действиям в этом мире и в этом обществе. Вполне вероятно, что многие необходимые на пути воина способности — наследственные, и вряд ли другие люди смогут так же, хоть после каких тренировок и обучения. Потому не всем прирождённым воинам судьба бороться и погибать за правду человеческую; кто-то должен остаться живым и достаточно здоровым, чтоб быть отцом молодых борцов. Кто сможет совмещать путь воина с путём человека доброго семени, кто не сможет — это уж по ситуации. Это уж им виднее, а мне трудно о том судить, поскольку сам на пути воина в этой жизни не бывал и вряд ли быть смогу.

Путь вестника редко бывает совместимым с путём человека доброго семени. Творческие способности и таланты вестников наследуются слабо; «на детях гения природа отдыхает» (а на детях далеко не гения — тем более). В наши времена гораздо чаще бывает так, что дети вестника становятся серьёзной уязвимостью для него, потому что угрозы семье и детям действуют намного сильнее, чем угрозы самому человеку. С семьёй, с детьми намного сложнее скрываться или эмигрировать, или просить убежища в другой стране. Страшно не то, что попасть в тюрьму — но даже просто потерять работу. Одинокий вестник ещё как-нибудь перебьётся, семейный — не может оставить семью без копейки. Обременённого зависимыми душами намного проще сломать, заставить замолчать либо «петь как надо».

А хуже всего — семейным профессиональным. Если для вестника его творчество является его профессией, его работой, от которой зависит его семья — всё, пиши пропало. Ни о какой творческой свободе и независимости в этом случае говорить не приходится. В такую ситуацию практически неизбежно попадают профессиональные писатели, журналисты, режиссёры, актёры и ещё многие другие творческие работники, живущие в странах, не уважающих свободу слова. Даже якобы независимые или оппозиционные. Особенно если семейные.

Такие профессии — как правило, совсем не «эмигрантские», поскольку «привязаны» к определённому языку и культуре, и редко бывают востребованы в другой стране. Если, помимо творческих талантов, есть какая-то «эмигрантская» профессия или хорошие предпринимательские способности, — возможно уехать в подходящую, более свободную, страну, там зарабатывать на чём-то другом, а творчеством заниматься просто для души. Если ещё и семьи не иметь — можно зарабатывать сравнительно немного, работая неполный день или иногда на временных работах. Бесплатно распространять творческие произведения ныне можно и по Интернету, и в бумажном, и в электронном «самиздате» — сейчас это намного проще и дешевле, чем ещё несколько десятилетий назад.

Это одна из тех причин, по которым я выбрал путь монаха-вестника, и не намерен создавать семью. По этой же причине полностью отвергаю и игнорирую творчество профессионалов, в несвободных странах живущих, и сам не собираюсь становиться таковым.

Только вестники-воспитатели могут полноценно заниматься детьми — но, как правило, не родными, а приёмными или подопечными. Это совершенно отдельная тропа пути вестника, на которой обычно не занимаются публичными выступлениями, агитацией и пропагандой, а сосредотачиваются на одном или нескольких маленьких человеках — и очень повезёт, если человеках. У социальных сирот часто бывает тяжёлая наследственность: и физическая, и иная, плюс негативный опыт ранней жизни, и они запросто становятся малоразвитыми недолюдками, недолюдконелюдями и даже нелюдями. Но в раннем возрасте это ещё возможно изменить. Вестник-воспитатель тоже может быть генетически неблагополучен или бесплоден — но должен быть психологически устойчивым человеком или сверхчеловеком (в крайнем случае, человеколюдем), сам твёрдо стоять на праведном пути — а не только красивые правильные слова говорить. И притом быть достаточно здоровым и крепким, чтобы брать на себя такую ответственность за воспитанников. Для меня же и эта тропа закрыта…

Путь очистителя, или ликвидатора последствий — часто слишком краток и опасен, чтобы на нём детей иметь. Это нередко работа в аварийных зонах, работа с опасными (в том числе мутагенными) веществами и излучениями, риск инвалидности и ранней смерти — почти как на пути воина, а хороший заработок бывает редко. Но если взрослый ликвидатор последствий идёт на это сознательно, понимая, ради чего весь этот труд, вся эта боль, весь этот риск — то ради чего рисковать ребёнком? Каких-то особых наследственных талантов на пути очистителя обычно не требуется, особо секретных знаний и навыков нет, а если обучать кого такому делу — так явно не малолетних детей, а достаточно взрослых и сознательных, добровольно выбравших этот скорбный, но праведный путь. Лишь немногие очистители не подвергаются такой большой опасности: например, те, кто занимается проектированием и разработкой технологий инженерной защиты окружающей среды и утилизации отходов (но и у них порой бывают небезвредные опыты).

А вот путь хранителя жизни с путём человека доброго семени совмещается, пожалуй, лучше всего. Те, кто занимается разведением редких и исчезающих растений и животных, хранением семян и другого генетического материала, работой в заповедниках и других ООПТ — нередко передают это дело своим потомкам. Кроме того, у многих из них есть возможность растить детей в более человечных условиях, чем у других.

Может ли быть путь человека доброго семени сам по себе, без совмещения с другим путём праведным? Да, конечно, и чаще всего выйдет именно так. Потому что генетически здоровых потомственных человеков осталось очень мало; ещё два-три поколения — и они могут исчезнуть вообще.

Зато доля нечеловечных двуногих, особенно малоразвитых недолюдков, устойчиво повышается на протяжении последних нескольких десятилетий (если не больше). Ресурсов Земли на такую ораву двуногих, разумеется, не хватает — и не потому, что им негде разместиться или никак не прокормиться — а потому, что они потребляют и хотят потреблять всё больше и больше. А созидать и восстанавливать способны всё меньше и меньше, из-за возрастающей наследственной порчи: как структуры личности, так и здоровья физического тела. Если многие человеколюди и человеки ещё способны к добровольному самоограничению, аскетизму — то люди уже вряд ли, а недолюдки и нелюди про такое даже думать не хотят. Вот почему сейчас в большинстве случаев получается «детей плодить — страдания плодить». И лучше не становится.

Сейчас намного важнее не количество, а «качество» рождённых. При современных технологиях ни на работу, ни даже на войну не требуется столько людей, сколько требовалось ещё несколько десятилетий назад. Младенческая и детская смертность в развитых странах за один век уменьшилась в разы. И, казалось бы, всё хорошо, да вот только вышло так, что естественный отбор фактически отменили, а никакой более гуманной альтернативы ему так толком и не ввели, и даже вроде не планируют. Более того: попробуй что-нибудь сказать на эту тему — тебя тут же обвинят в евгенике, расизме и чуть ли не фашизме. Даже в самых либерально-демократических странах — всё равно обвинят в какой-нибудь «неполиткорректности».

В результате груз генетических поломок, неблагоприятных мутаций с каждым поколением делается всё тяжелее и тяжелее, а преобладающие структуры личности становятся всё менее человечными.

Богатые и властные нелюди и серые всегда ненавидели стойких здоровых человеков и сверхчеловеков, но многие века терпели их, потому что не на ком больше было паразитировать. Сильные и терпеливые человеки были нужны для тяжёлой физической работы, которой с лихвой хватало в прошлом. Самоотверженные сверхчеловеки в значительном количестве требовались на войне. Умные понимали: если таких способных человеков не станет, кто ж тогда будет на них работать и кто их защитит?

Но в XX веке эта ситуация переменилась. Тяжёлого неквалифицированного труда требовалось всё меньше, а ту физическую работу, что ещё оставалась — вполне могли выполнять и не очень здоровые малоразвитые недолюдки. Более квалифицированную и ответственную работу с машинами и механизмами вполне можно было поручить среднеразвитым недолюдкам и людям, высокоинтеллектуальную научную и инженерную деятельность — инолюдкам, администрирование и коммуникации, а так же малый бизнес — умственно развитым недолюдкам. Крупный бизнес, банковскую и другую финансовую деятельность, а по возможности и реальную политику — продвинутые нелюди и серые предпочитали оставить за собой. «Смиренным и кротким» человекам-трудягам оставались разве что разного рода богадельни, монастыри, заповедники, некоторые больницы, музеи и библиотеки. Творчески одарённым сверхчеловекам — ещё театр, кино, эстрада, писательство и прочие художества в сфере развлечений, но и там хороших мест было мало.

Герои былых времён также оставались не у дел. Во Второй мировой войне самые «духовно продвинутые» солдаты-смертники были у японцев — и не смогли победить; штатовские ядерные бомбы оказались сильнее самурайского духа. После стало ясно, что технологии, особенно военные, значат больше, чем нравственные качества людей. Где теперь место непоколебимым и самоотверженным? Разве что в спецназе да в аварийно-спасательных службах, может быть.

На прочих местах в обществе генетически здоровые стали не очень нужны, устойчиво человечные — тем более.

Однако в XXI веке это может снова поменяться. На смену проблеме количества населения придёт проблема его качества. Наследственная деградация (и физическая, и иная) зайдёт слишком далеко. Не исключена даже «эпидемия бесплодия», причины которой останутся не вполне понятными.

Тогда негласный запрет на публичное обсуждение этой темы будет потихоньку снят, и откроются

Перспективы «человейника»

Несмотря на всю физиологическую и генетическую близость к другим приматам, особенно к шимпанзе и бонобо, у нашего биологического вида есть некоторые уникальные особенности, касающиеся наследования различных качеств, физических и иных.

У каждого биологического вида в природе — своя брачная система и своя организация жизнедеятельности. Есть виды-«неразлучники», у которых супружеские пары создаются один раз на всю жизнь. Есть просто моногамные, у которых один партнёр одновременно, но в течение жизни партнёры могут меняться. Есть и полигамные, и просто «беспорядочные». У муравьёв, медоносных пчёл и других общественных насекомых — вообще врождённая специализация: одни появляются на свет самцами-осеменителями, другие — самками-матками, а большинство — рабочими особями. Одним природой определено продолжение рода, другим — другая работа. И даже среди рабочих насекомых бывает ещё более узкая специализация: на разных видах работ либо на охране муравейника или улья. И много чего ещё удивительного есть в природе.

Но вроде бы у каждого известного вида брачная система какая-то одна, и он никак не может принять другую. Репродуктивное и родительское поведение животных, по всей видимости, жёстко задано на генетическом уровне — ведь от него напрямую зависит выживание вида.

Homo sapiens, похоже, единственный, у кого это поведение — во многом результат научения, и кто практикует несколько разных брачных систем, кто может это выбирать. При разумном использовании этой возможности она помогает выжить в некоторых ситуациях, в которых другие виды вымирают, при неразумном — легко может погубить человеческую популяцию. В истории и современности есть много примеров и единобрачия, и безбрачия, и многожёнства, и многомужества, и любовной свободы, и сексуального рабства, и много чего ещё. Одним популяциям это помогало жить и побеждать, другие выжить не смогли.

При нынешних обстоятельствах брачная система улья или муравейника некоторым умственно развитым двуногим может казаться вполне перспективной. Причём силой загонять в неё не потребуется (хотя, конечно, «сапиенсы»-нелюди додумывались и до такого, создавали «лагеря изнасилований» и «станции утешения»). Но теперь всё можно будет сделать намного гуманнее и демократичнее.

Инициативу помощи исчезающим генетически здоровым женщинам вначале поддержат (и вполне материально) частные благотворительные фонды с какими-то анонимными спонсорами, потом и некоторые государства. Насильно помогать никому не будут: более того, не всякую желающую возьмут в программу. Девушке или женщине, желающей быть профессиональной матерью (грубо сокращённо — профматкой) придётся пройти довольно строгий отбор, генетическую экспертизу, медицинское и психологическое обследование, возможно, ещё какие-то тесты. Зато профматке «фонд» будет выделять такие деньги, что она сможет вполне достойно жить, занимаясь только своими детьми, ей не нужно будет ещё кем-то работать либо всецело зависеть от мужа или родственников.

Но это всё, разумеется, не на халяву ей будет дано. По условиям контракта, профматка и впредь будет должна вести достаточно здоровый образ жизни, проходить регулярные медосмотры, а курение и спиртное, не говоря уж о более токсичных веществах, — исключается полностью. За нарушения — большие штрафы, неустойки, исключение из программы помощи, в особо тяжёлых случаях — даже изъятие детей. Выбирать, когда и от кого рожать ребёнка, профессиональной матери не придётся. Ей может быть предоставлен только выбор между искусственным оплодотворением и естественным. Если профматка не захочет жить с этим генетически проверенным мужчиной-осеменителем — сможет даже не встречаться и не знакомиться. Пособие профессиональной матери — это не нынешние куцые детские и не даже не «материнский капитал», оно позволит ей вообще не зависеть от мужчин, во всяком случае, материально. Но заниматься сексом с кем вздумается, ставя под угрозу не только своё здоровье, но и будущих детей — профматке вряд ли будет можно.

Найдутся ли в мире женщины, которые добровольно согласятся на такое? Найдутся. Особенно когда очередной «экономико-демографический» кризис в мире «вдруг начнётся», и многие молодые девушки не смогут найти ни хорошую работу, ни состоятельных женихов. Работа профессиональной матери станет весьма престижной и желанной.

А это именно работа. Вынашивание, рождение и грудное вскармливание ребёнка — это такая нагрузка на организм женщины, что тяжелее большинства других трудов, медики не дадут соврать. Ухаживать за маленькими детьми, воспитывать и обучать их — тоже совсем не лёгкий труд, и он по справедливости должен оплачиваться соответственно. Но только если он выполняется надлежащим образом, а не как-нибудь. В этом один из основных недостатков нынешней системы социальной помощи матерям и детям: в одних странах эта помощь богатая, в других — буквально нищенская, но почти нигде заранее не проверяют, сможет ли эта супружеская пара (или мать-одиночка) родить и вырастить здоровых способных детей, не делают ни генетической, ни другой экспертизы. И только когда обращение родителей с детьми оказывается «совсем ненадлежащим» — детей могут изъять, причинив огромные страдания и оставив неразрешимый вопрос: а было ли это меньшим из зол?..

Профессиональное материнство может помочь решить эту проблему. Если его рассматривать как работу — то у профматки, как и у любой работницы на любом нормальном предприятии, помимо рабочего времени и обязанностей, должно быть положенное время отдыха, а также выходные, праздники и ежегодный оплачиваемый отпуск. Она должна иметь возможность отдыхать, восстанавливаться, путешествовать, может быть, даже учиться, повышать квалификацию. Профматку тоже нельзя эксплуатировать на износ. А значит, у неё должна быть возможность нанимать нянек и гувернанток, которые присмотрят за её детьми, пока мать будет отдыхать или другие дела делать. Этими няньками смогут работать те женщины, которые в профматки не годятся по состоянию здоровья или не хотят, но по остальным своим качествам вполне подходят для работы с маленькими детьми. К ним будут примерно такие требования, какие сейчас предъявляются к воспитателям, учителям и другим работникам детских учреждений.

Дорого получается? Ну а как вы хотели? Хороший самолёт никак нельзя сделать легко и дёшево, и хороший автомобиль тоже, и хороший дом. А хорошего человека, здорового и способного — разве возможно?

Но потом, когда профматок станет достаточно много, дело будет поставлено на поток, появится возможность повысить экономическую эффективность этого процесса: удешевить его, не снижая качества.

Будут организованы отдельные сообщества, коммуны, даже целые поселения профессиональных матерей с их детьми и обслуживающим персоналом — профматкоммуны. Там и сами профматки смогут по очереди дежурить, присматривать за детьми, и по очереди отдыхать. Не исключено, что они же там будут и учить детей — каждая тем предметам, которые хорошо знает, и сами учиться — друг у дружки, по Интернету или у приглашаемых преподавателей. Да и другие сотрудницы и сотрудники смогут работать более эффективно, чем если бы каждая профматка с детьми жила отдельно. Подобно тому, как на крупной ферме себестоимость выращивания одной головы скота обычно оказывается меньше, чем на мелкой, так и здесь такой же «экономический эффект» получится. Такие «человекофермы» можно будет расположить в проверенных экологически чистых местах, вдали от крупных городов, заводов и больших дорог. Поскольку профматки и «обслуга» будут жить на деньги «фонда», им не понадобятся никакие промышленные предприятия рядом. Только органические фермерские хозяйства, которые обеспечат их качественной пищей.

Мужчины на «человекоферме» тоже смогут работать, например, электриками, сантехниками, охранниками, может быть — врачами, преподавателями или тренерами, или другую какую работу делать, которая профматкоммуне нужна, если женщины с ней не справляются или если такую работу нельзя поручать профматкам по соображениям здоровья и безопасности. Но оставаться с профматками вожделеющим мужикам не может быть позволено — кроме тех, которые медицински и генетически проверены, и могут работать ещё и осеменителями. Либо стерилизованных молодых красавцев, тоже всячески проверенных, которые смогут быть особым поощрением за отличную работу профматкам и другим сотрудницам профматкоммуны. «Женщины для поощрений» тоже запросто могут быть (как и сейчас реально есть). При нынешней порче рода человеческого, и тем более при той порче, что будет тогда, многим женщинам и мужчинам придётся выбирать что-то одно: создавать качественных детей либо «нести людям всякую радость и наслаждение». А большинство ни на то, ни на другое не сгодятся: ведь одного желания и там, и тут мало. Но ничего, найдут себя ещё где-то в чём-то.

Шокирует?.. А знаете, это даже честнее, чем нынешние лицемерные заявления ряда консервативных проповедников и политиков в разных странах, призывающих побольше рожать, отдавая некий долг — кому?! Мне в такой пропаганде видится совершенно бесчеловечное отношение к людям как к фермерскому скоту. Что за скотина такая неблагодарная, её тут кормят-поят, а она плодиться-размножаться чего-то не хочет — непорядок, так и хозяину убыток будет… А тут — кто хозяин? Кому это люди детей должны, и с чего это вдруг?.. «Вам надо — вы и рожайте!» — совершенно справедливый ответ на подобные призывы. Сами рожайте. Или нормально платите. Как за любую хорошую работу платят: столько, чтобы человек и смог, и захотел заниматься только ей, и делать её много и качественно. А то как получается: ваши дети нужны нам, но, пожалуйста, за ваш счёт; а если вам совсем туго будет — так уж и быть, какую-то денежку подкинем, какое-нибудь пособие подадим. Вы можете себе представить, чтоб за какую-то работу, товар или услугу платили так же?

А в профматкоммуне никакого нарушения прав и свобод человека не будет, поскольку насильно в такую организацию никого не возьмут; туда и добровольно при всём желании непросто будет устроиться. Кто устроится — сам подпишет договор, сознательно согласится на все эти условия. Уйти оттуда тоже будет можно, во всяком случае, формально. Работники смогут в обычном порядке увольняться по собственному желанию. С профматками сложнее: уходящей придётся платить «фонду» значительные неустойки и компенсации, возмещать затраты на её обследование, содержание и прочее, как-то решать вопрос с уже рождёнными детьми и свою дальнейшую судьбу.

И только если вдруг найдётся такая супружеская пара, где оба и молоды, и здоровы, и генетически благополучны, и любят друг друга, и вполне могут быть хорошими воспитателями и учителями детей (почти чудо в нынешние времена, чтобы всё это совпало!) — вот таких супругов «фонд» обеспечит и отдельным добротным домом с большим участком земли, и такими пособиями да помощниками, чтобы они смогли родить и вырастить и 10, и 20, и ещё больше здоровых способных детей — сколько вообще физически смогут.

Миллионы других людей при «эпидемии бесплодия» не родят вообще никого, но всё-таки как-то реализуют себя в той или другой работе, бизнесе или фрилансе; на худой конец — как-то проживут на пособия по безработице или пенсии. Ну и потом спокойно уйдут с этой Земли, унеся в небытие свои непоправимо испорченные гены, освободив место для более здоровых и годных. И тогда не потребуется никаких кровавых «чисток», концлагерей и гетто, эпидемий, голода, войны или других глобальных бедствий.

Появится куда более гуманная и правовая альтернатива, которая будет намного лучше не то что войн и лагерей, но даже нынешних детских домов и интернатов. В профматкоммуне маленького ребёнка не разлучат с матерью и не устроят «тюремно-казарменное положение»; у профматки с младенцами вполне может быть хотя бы маленькая отдельная комната, а может, и что-то большее, если «фонд» будет в состоянии обеспечить. А кроме мамы, у каждого ребёнка там будет много братьев и сестёр, друзей и подружек. Много знакомых тёть, поменьше — дядь, и кто-нибудь из этих взрослых всегда будет где-то рядом, присмотрит за ребёнком и поможет, если что случится. При достаточной психологической совместимости участников профматкоммуна постепенно станет одной большой семьёй. А повзрослевшие дети смогут свободно искать себе занятие. Может, смогут работать в этой же профматкоммуне, если будут соответствовать её требованиям и если найдутся свободные вакансии, может, в другой. А нет — так в других местах займутся совсем другими делами, а сюда отдыхать приезжать будут.

Вполне вероятно, что вместо фиксированного возраста совершеннолетия будет введён «тест зрелости»: комплекс экзаменов, психологического тестирования и медицинского обследования, выявляющий степень взрослости. Это позволит установить, действительно ли человек находится в адекватном состоянии, способен ли вполне осознавать возможные последствия своих деяний, знает ли свои права, обязанности и меру ответственности. Такой тест можно будет сдавать в любом возрасте, и кто успешно сдаст — будет считаться полностью дееспособным взрослым человеком, со всеми гражданскими правами и обязанностями. Пока что даже в самых развитых странах редко говорят об этом… но если рассудить здраво: ведь разные молодые люди развиваются с разной скоростью. И все развиваются постепенно; не бывает так, чтобы кто-то за один день сделался психологически взрослым, когда ему исполнилось 18 или ещё сколько-то лет. При ожидаемой в недалёком будущем нехватке экономически активного населения это станет ещё актуальнее.

В материальном плане всё будет вполне благополучно, в социально-психологическом — может быть, но вот в плане структур личности — такое разведение детей не от любви приведёт к тому, что мало кто из них родится человеком или сверхчеловеком, и ещё меньше останется. В основном будут получаться инолюдки, недолюдки, реже люди. Инолюдки в таких условиях смогут умственно развиваться быстрее остальных; профматкоммуна сможет им обеспечить такое раннее развитие и дальнейшее непрерывное образование, какое большинство традиционных семей не смогут дать своим детям. Такие воспитанники профматкоммун легко станут интеллектуальной элитой общества. Может, среди них не будет гениев, способных на эпохальные открытия — но таких и сейчас требуется всё меньше и меньше, поскольку время одиночек в науке прошло, да и почти всё практически необходимое уже изобретено. Становится важнее уметь быстро переобучаться, осваивать новые технологии, оборудование, а то и профессии, делать несколько дел одновременно, думать «в многозадачном режиме». А умственно развитые инолюдки на это способны лучше, чем другие двуногие.

По этой ли причине, или по какой другой, но доля инолюдков среди всего населения в недавние годы стала заметно расти, а во многих научных, инженерных, компьютерных, информационных и других высокоинтеллектуальных организациях инолюдки уже в большинстве. Инолюдкам там просто интересно и хорошо, а о последствиях работы своих мозгов они либо вовсе не задумываются, либо находят для себя различные философские оправдания. А некоторые сознательно ставят себя выше всех остальных, полагают, что именно они являются некой избранной кастой или расой, раз наделены исключительными умственными способностями, и потому должны жить хорошо и управлять другими, а что другим плохо — так сами виноваты, если ни в чём успеха достичь не сумели, а нищих детей «настрогали». Так эти инолюдки полностью утрачивают человечность, и становятся умственно развитыми нелюдями, а некоторые даже серыми. Однако войти в реальную управленческую элиту, потеснив других развитых нечеловечных двуногих, им редко удаётся — с таким-то инолюдским образом мышления, при котором они хорошо понимают «высокие материи», но не знают подлинной общественно-политической ситуации, плохо разбираются в психологии разнотипных двуногих и уж тем более не способны ими управлять. Чаще всего инонелюдь становится «живым компьютером», который может быстро решать сложные задачи, поставленные хозяином, но собственной воли почти не имеет. Но и в этом качестве инонелюдь или, тем более, иносерый очень опасен, способен нанести огромный вред и человекам, и природе.

Возможная альтернатива

Более человечной альтернативой такому «человейнику» с профматкоммунами мне представляется только сознательность и взаимопомощь человечных двуногих (человеколюдей, человеков и выше). Если те из них, кто действительно может и хочет достойно пройти праведный путь человека доброго семени, а не профанировать его, будут получать материальную и психологическую поддержку от других человеков, то смогут заниматься детьми как основной деятельностью, а не разрываться между ними и другой работой. Смогут сами обучать своих детей, а не отдавать их в обычные школы. А если где-то домашние обучение запрещено или фактически невозможно — переехать в другое место или даже в другую страну, где это можно. Может, даже успеть убежать вместе с детьми и начать всё сначала на новом месте, когда на прежнем месте оставаться опасно для жизни, или там заставляют делать что-то неприемлемое для человека.

Другим же — столь же человечным, но генетически неблагополучным или по другой причине не могущим вырастить здоровых и доброспособных детей — так откроется ещё одна тропа праведного пути монаха: тропа помощника человека доброго семени. Такой помощник занимается каким-нибудь мирополезным или хотя бы миронейтральным делом, но сам довольствуется малым, скромно живёт, своих детей зачать даже не думает — всё ради того, чтобы дети человеков доброго семени выросли здоровыми, развитыми, на реальные дела способными, но при этом не деградировали по структуре личности, смогли и выбрать, и одолеть пути праведные.

Делать это лучше всего неформально: тем, у кого есть явные человеки доброго семени среди родственников, друзей или близких знакомых, им и стоит помогать. Среди тех, с кем я хорошо знаком, нет состоявшихся пар человеков доброго семени. А если б и были, не написал бы здесь их имена. Хватает ещё агрессивных нелюдей, недолюдконелюдей и малоразвитых недолюдков, которые успешных человеков «утробно ненавидят» и всячески им вредят, когда могут. Потому совсем не нужно привлекать лишнее внимание к человекам доброго семени.

Многим это покажется противоестественным — отказываться иметь своих детей, чтобы кормить чужих. Да вот только вся нынешняя ситуация — противоестественна, и ничем хорошим не закончится. Вопрос уже только в том, с бо́льшими ли страданиями мы её пройдём и из неё выйдем, или с меньшими. Сейчас все праведные пути и тропы — либо весьма скорбные, либо вообще непроходимые. Впрочем, так уже давно…

Я много раз слышал вполне типичные возражения. Не только в людях и недолюдках, но даже во многих человеках и некоторых сверхчеловеках ещё силён страх старости, слабости и одиночества. Такие могут спросить: «А что такой монах-помощник потом будет делать, когда уже не сможет трудиться и помогать другим? Кто ему хотя бы стакан воды подаст? Будут ли те дети человеков доброго семени помогать ему, когда вырастут? Хоть кто-нибудь вообще хоть чем-то поможет?..».

На мой взгляд, подобные рассуждения есть проявление слабоволия, трусости, эгоизма, привязанности и невежества. От таких пороков нужно избавляться уже на переходе из человека в возвышенного человека, а лучше ещё раньше. На пути монаха-помощника нужно как можно дольше оставаться трудоспособным и полезным для благого дела. Сейчас даже физически немощный, но много знающий человек нередко может быть учителем, репетитором, программистом, художником или ещё кем-то, делать хоть что-то полезное для других и себе на жизнь хоть как-то зарабатывать. Могут и такие добрые человеки найтись, что помогут добровольно, по зову души. Ну а в самом крайнем случае, когда уже действительно никак, ничего и никого, лучшей из последних оставшихся возможностей может оказаться добровольный уход в последний поход. Не надо убивать своё физическое тело, накладывать на себя руки — лучше пойти в лес, в горы или ещё куда-нибудь подальше в природу, и больше ничего не кушать, разве что немного травы или листьев, да воду из ручьёв пить. И да, в итоге умереть от истощения, если прежде не наступит смерть по какой-то другой причине, но не по воле уходящего человека. Потому что продолжать потреблять ресурсы Земли и ресурсы других людей, зная, что в этой жизни ты уже не сможешь никакой пользы им принести — значит, жить неисправимым паразитом. Такое естественно для серых существ, вполне допустимо для нелюдей и недолюдков, несколько стыдно для людей — но для человеков это совершенно неприемлемо, и ни один из праведных путей не может приводить к такому.

Как на пути воина есть только два достойных итога — либо победить, либо погибнуть в борьбе за правое дело — так и на пути монаха-помощника их тоже только два: либо трудиться до последнего дня земной жизни, либо встретить этот день в последнем походе. Если уже и поход физически невозможен — приходится что-то другое решать. Но в любом случае — не нагружать других собой и своими проблемами, не «заедать» чужую жизнь, не делаться обузой ни для родных, ни для чужих. У каждого есть своя карма, свой крест, свой ад, своя судьба, своя ноша — и другую вместе с ней не потянешь.

Ежели и на такой путь воли не хватает, если сильно страшит дальнейшая судьба своего одряхлевшего тела — тогда уж лучше вместо выращивания несчастных детей покупать и копить инвестиционные монеты из драгоценных металлов, либо другие долгосрочно ценные ликвидные товары. Чтобы потом их потихоньку продавать — глядишь, и самому на остаток жизни хватит, и нескольким другим людям какой-то дополнительный заработок обеспечишь, а те ещё кому-то, и так далее по экономическим цепочкам. Так получится не очень праведный путь, но хоть не гадский и не паразитский. А намеренно выращивать человека себе на прокорм, как курицу или поросёнка, — не знаю, для кого как, а для меня это — мерзость неприемлемая и никак не праведный путь.

А праведный путь человека доброго семени — он намного, намного труднее. Выше было сказано, каким требованиям должны соответствовать идущие по нему, и сколько всего сделать. Но и это ещё не все их тяготы. Всё это нужно, чтобы с высокой вероятностью произвести на свет человека, возвышенного человека или начинающего сверхчеловека. Зачать, выносить, родить и вырастить развитого сверхчеловека с большими сверхспособностями ещё труднее, а уж возвышенного сверхчеловека или гиперчеловека — тем более. Такие дети, как правило, бывают лишь у тех родителей, которые с юности были чистыми (во всех смыслах) сверхчеловеками, стали друг для друга первыми в жизни и потом хранили верность и чистоту. Если она была уже не девушкой или он — не девственником, шансов намного меньше. Тогда хотя бы человеки родятся и вырастут, если повезёт. Хирургическое восстановление девственности и прочие манипуляции в наследовании структуры личности не помогают.

Родители — генетически благополучные человеки или сверхчеловеки, когда копят силы на такого ребёнка или когда уже ждут ребёнка — живут достаточно раздельно, ночуют в разных комнатах или разных половинах дома, и даже друг с другом наедине не раздеваются без надобности, чтобы до времени не соблазняться; и уж тем более других двуногих к себе не привлекают.

А когда то самое время приходит… безусловно, это личный выбор каждой пары, и я вовсе не желаю вмешиваться и навязывать что-то… но про два «основных варианта» и про плоды их всё-таки расскажу. Про день любви и ночь любви.

День любви, ночь любви

Ко дню любви человеки обычно готовят себя, приводят свои тела в порядок, насколько могут — чтобы выглядеть безупречно, чтобы быть полностью приятными друг для друга, чтобы день любви запомнился им невероятным праздником. Готовиться нужно не только женщине (женщины это и так понимают), но и мужчине тоже — чтобы целиком понравиться своей жене, чтобы ничем не разочаровать её. Потому что следующий день любви может быть не скоро. Человеки доброго семени не могут растрачиваться, они занимаются сексом только для зачатия детей, а в другое время им даже самоудовлетворяться категорически нельзя, и смотреть с вожделением друг на друга тоже нежелательно, а на других — тем более. Воистину, немного осталось тех, кто в силах долго выдержать подобное!

Зато в день любви человеков доброго семени может быть зачат возвышенный сверхчеловек и даже гиперчеловек, очень сильный по плотной силе. Если это будет сын — получится крепыш, богатырь, шустрый и смышлёный мальчик. Который потом вполне сможет хорошо овладеть как физическим, так и магическим оружием, одолеет и путь воина, и другой праведный путь. А если дочь — она будет безупречной красавицей, при том здоровой и полной сил, потому сможет стать матерью ещё многих сверхчеловеков и гиперчеловеков.

К ночи любви готовятся иначе. Некоторые пары сверхчеловеков изнуряют себя голодовками и тяжёлыми физическими нагрузками, чтобы вообще не испытывать вожделения и мутных чувств, а только чистую любовь. Пытаются даже удержаться в состоянии «крепкой кристальной ясности», в состоянии «схимников», и в этом же состоянии зачать ребёнка (хотя сейчас такое крайне трудно сделать даже продвинутым устойчивым сверхчеловекам — это скорее для гиперчеловеков и Богочеловеков, а для прочих двуногих оно практически невозможно).

Те, кому подобное не под силу, стараются в ночь любви просто не разглядывать друг друга, делают всё в полной темноте или через отверстие в простыне, например.

В такую ночь любви может быть зачат сверхчеловек, возвышенный сверхчеловек или гиперчеловек, сильный по тонкой силе, уже от рождения или с ранней юности обладающий огромными сверхспособностями. Он может быть не таким сильным и красивым, как зачатые в день любви, — но в ином мало кто сможет с ним сравниться. Может прийти даже возвышенный гиперчеловек, переходящий в Богочеловека, но это сейчас крайне редко бывает.

Заключение и выводы

Вот такой он — праведный путь человека доброго семени. Любовь и верность даже не с первой встречи до могилы, а из жизни в жизнь и навсегда. Чистота и благообразие, считанные дни и ночи любви за всю жизнь, строгое воздержание в остальное время. Очень тяжкий труд, даже при наличии материальной поддержки. А в нынешние времена — нередко и гонения, и добровольное изгнание, и реальная смертельная угроза человечным родителям и детям со стороны нечеловечных двуногих.

По всем этим причинам человекам, сверхчеловекам и гиперчеловекам размножаться гораздо сложнее, чем другим типам двуногих. Не у каждого из них вообще есть возможность соблюсти все эти условия; те же, у кого она есть, — редко могут себе позволить иметь много детей, если не получают помощи от других.

Да и не так сложно родиться с человечной структурой личности, как то, что будет потом. Что будет делать юный человек или сверхчеловек в сегодняшнем обществе «разных прочих» двуногих? Выживет ли он тут вообще? Сможет ли остаться собой, не деградировать? А даже если и сможет — что он тут сумеет и успеет сделать, какой праведный путь одолеет, что в этом мире изменится к лучшему от его деяний? Вот же в чём вопрос…

Другие двуногие говорящие детёныши приходят в этот мир и живут в нём гораздо проще; надо ли удивляться тому, что человеки составляют явно не более пяти процентов от нынешнего населения Земли, а сверхчеловеков и гиперчеловеков ещё в разы меньше. И вот уже многие десятилетия их доля продолжает сокращаться.

Лишь человеки доброго семени способны изменить эту ситуацию, но большинство из них в современных условиях мало что могут сделать без поддержки и защиты других праведных человеков. Ради этого, а также ради других праведных путей, отказ от продолжения своего рода всё чаще становится оправданным. Такая ситуация, такая деградация по-любому не смогут длиться вечно; неизбежна развязка, неизбежно сокращение двуногих. Но, думаю, пока ещё возможно выбирать, каким оно будет: добровольным и осознанным или принудительным и страдательным. Не стоит, разумеется, ожидать в скором будущем всеобщего процветания и счастья. Человеки и сверхчеловеки не станут большинством населения в ближайшие десятилетия (как минимум). И в случае какой-нибудь глобальной катастрофы вряд ли окажутся в большинстве среди выживших. Им сейчас приходится думать уже не о том, как стать большинством или взять власть — а о том, как спастись от вымирания, как сохранить человечность во всех происходящих и ожидаемых бедствиях.

Деяния осознавших — как в форме действий, так и в форме отказов и бездействия — помогут человекам сохраниться и хоть отчасти избежать бессмысленных страданий.