День дурака

Бумажный барс

У меня горят в глазах

Лампы ложной перспективы.

Я сижу в двоих очках,

С белым барсом на руках,

И треплю его за гриву.

Барс мой сделан из бумаги.

Беломраморные флаги

Руки света теребят.

Не пугает барс ребят!

Огоньки и огоньки,

И близки, и далеки,

И — посередине…

Я пишу незнамо что,

Думая совсем не то —

Без ума отныне!

Соображаю без ума,

Что уже пришла зима,

Что уже упавший снег

Полежал, растаял.

Милый сердцу дальний брег

Прежних лет и юных нег

Я уже оставил.

Может, я сойду с ума.

Может, кончится зима —

Я, как снег, растаю.

Ближе, ближе, в снег и в лёд.

И совсем наоборот:

Дальше, дальше, в дальний путь.

Обо всём забудь…

Лифт

Вошёл на первом этаже

И нажимаю кнопку «6».

Потом на «5», потом на «7»,

Потом нажал на всё, что есть.

Потом опять, потом ещё…

Не помню, что ещё нажал!

Я поплевал через плечо.

Глаза закрыл. У стенки стал.

И долго-долго лифт дрожал…

И долго-долго лифт гудел…

Но, наконец, он где-то стал,

И дверь открыл… Я обалдел!

Нет никакого этажа!

И белый дым передо мной.

Из лифта некуда бежать —

Стенки с боков и за спиной!

И я застыл, и обомлел,

И даже думать перестал.

Этаж сгорел и полетел.

Я, видно, в межэтаж попал!..

Потом пришли ко мне слова:

«Из лифта некуда бежать.

А почему дым-голова

Не может кнопку „Дым” нажать?»

Все стенки лифта осмотрел —

Нет кнопки «Дым»!

Я на пол сел

И свесил ноги прямо в дым,

И пола не было под ним.

И я залез обратно в лифт,

И снова кнопки нажимать.

Но толку нет. Лифт снова тих.

Я буду тут ложиться спать.

Раз! Дым мне в голову вошёл,

И мыслей нет. Я лёг на пол.

Не вижу лифт. Остался дым.

Лишь дым. И ничего за ним…

Я чувствую себя никак.

Не чувствую себя никак.

Но лифт пошёл. Не помню, как.

И я на пятом этаже.

Я помнил: было как-то так.

Не помню ничего уже.

Девять вечера

Девять вечера

с минутами малыми,

И зачем-то

вылупилась звезда,

На меня,

на тебя

просияла ли

Просвистела свой свет

Между всем

и всегда.

Девять вечера. Минут не помню.

Не считал

у времени углов!

Да зачем мне

сидеть в часовне,

Ожидая

удара колоколов?

Девять вечера…

девять вечера.

И девятый

вечер настал.

Делать нечего.

Делать нечего.

Но пока я

Ещё не устал.

Девять глупостей.

Десять мудростей.

И одиннадцать

кулаков.

Хватит тупостей!

Хватит скупостей!

Скоро шила

из всех мешков.

Девять. Сумрачно.

Девять — в августе.

Нет, не в августе —

в сентябре.

Месяц — девять,

хотя осталося

дней одиннадцать

в футуре.

Девять. Девять.

Одиннадцать. Восемьдесят.

Двадцать семь.

Тридцать пять.

И опять

Тридцать пять.

Двадцать семь.

Двадцать восемь.

Тридцать три.

Сорок два.

Сорок пять.

Двадцать.

Один.

Двадцать один.

Двадцать четыре.

Семьдесят три.

Я понимаю,

что

до седин

Вряд ли

дожить

изнутри.

Девять —

начало.

Шесть —

перевёрнуто.

Девять —

конец.

Восемь —

нельзя.

Но поначалу

в розовой волости

ум в бесконечность

восьмёркой скользя,

Снова плывёт

по поверхности тысяч

сложных количеств

и единиц.

А потому —

ничего не вычесть,

И не прорезать

все семь границ.

* * *

Попадаю пальцем в небо.

Звёзды выкрестил мороз.

А рукой подать до хлеба

И букета белых роз.

А сегодня не вчера.

Завтра будет не сегодня.

Будет ночь странней утра.

Будет утром что угодно.

Будет день, когда придёт

Никогда тогда отныне.

Только мальчик упадёт

И пойдёт по Украине.

Только лампа в сто свечей —

Свет накала перегара.

А в синейшей из ночей

Розоват. звезда упала.

Только-только точка-точка,

Точит точку только дрянь.

Из зелёного листочка

Сделай плот и в воду глянь.

Нынче времени нэма,

И часы остановились.

Разначалилась зима,

Все дорожки заблудились…

Может, помню. Может, нет.

Вечер? Полночь? День? Рассвет?

Мастер

Жил-был мастер-холостяк.

Хорошо всё делал так,

А когда вступил он в брак,

Начал часто делать брак.

В чем же дело? А жена

Не особенно умна

И не очень-то красива,

Но чудовищно ревнива!

Скоро стала, её мать,

К деревяшке ревновать,

Словно с этой деревяшкой

Мастер мог залечь в кровать.

Деревяшка, ё-моё,

Не похожа на неё!

И жена узнать не может,

На кого она похожа.

Подняла жена скандал,

И раз — мужа по рукам

Прямо этой деревяшкой…

Чтобы черт её побрал!

Не женитесь, мужики!

Не идите в дураки.

Абсурд жизни

UFO House, Sanjhih, Taiwan

Часть первая:
Немного рифмы, немного смысла

Разврат, возврат —

От врат.

Береги врата!

Блоха-ерунда —

Всегда никогда.

За дело — берись!

Мелькнут пять крыс.

С ними мышь.

В сухом дожде,

Везде нигде.

Сегодня вчера,

Под вечер с утра.

А что будет завтра?

Высо́ко напряженье

В высоких проводах,

С землёй соприкоснутся

И вдруг раздастся:

«Трах! Щёлк! З-з-з…»

Тэ-Че-Ка!

Наша доля прекрасна, а воля крепка!

Верной дорогой идёмте, товарищи,

Вверх по лестнице, ведущей вниз!

Может она в подземелье глубоком

Выведет нас на высокий карниз?

Часть вторая:
Электрическое стихотворение,
или Свободная Зона

— Сила тока?

— Пять килоампер.

Аж сердце стынет!

— Шубу надень!

Не замёрзни в пустыне!

Нам нужно правильно хотеть

И правильно всё видеть,

Нам нужно правильно любить,

Как надо, ненавидеть

Указано, чего хотим,

Ну а чего не любим…

Стоим на правильном пути,

С него мы не отступим!

Но вот один, вопреки всем законам,

Идти вверх по лестнице, ведущей вверх, решил.

— Сопротивление?

— Килоомы.

Значит, он вовсе не согрешил?!

— Сила тока?

— Зашкаливает амперметр!

— Так, радиус действия?

— Сто один километр.

Наяву происходит такое,

Что и в страшном сне не присниться;

Зону испытаний конструкции

Покидают даже вольные птицы!

А я лежу на газоне

И дышится мне свободно…

— Что Вы делаете в Свободной Зоне?

— Как может Зона быть свободной?..

Защита, увы, не сработала,

Скоро провода сгорят!

А мы всё идём своим путём

Под говорок октябрят!..

— Да он нам не даст ни цента!

— Да где же этот «великий комбинатор»?!

— Ка-Пэ-Дэ?

— Девяносто процентов.

Значит, скоро взорвётся генератор!

За полсекунды до взрыва

Защитный контакт размыкается.

Мы всегда стоим на правильном пути,

Пускай другие о нас спотыкаются!

И вот наша суперкоманда

Бессильно лежит на газоне…

Наши силы, отвага, терпение

Остались в Свободной Зоне.

Кто-то из нас шелохнётся…

«Все параметры близки к нулю».

Получить нам если не по доллару,

То хотя бы по рваному рублю.

А наш «великий комбинатор»

Скрылся уже в облаках…

Нету сил больше работать —

Полежать бы теперь в гамаках,

Помечать, что ты на Гудзоне,

На Гавайях — да где угодно!

Но только не в Свободной Зоне,

Где всегда умирают свободно.

Мы в подземелье глубоком

Выйдем на высокий карниз;

Мы к облакам вознесёмся —

Неважно, вверх или вниз.

Отдохнули? — Вставайте, ребята!

Нас ждут большие дела,

И мы пойдём вверх по лестнице,

Куда бы она ни вела!

… С тех пор прошло две недели.

Случиться могло что угодно.

Что было на самом-то деле?

Как может быть Зона свободной?

Часть третья:
Последние секунды?

Десять секунд.

Предсказанье ТОГО,

После чего

Нет ничего.

Девять секунд.

Не верим ЕМУ.

Не верим тому,

Что ведёт к НИЧЕМУ.

Восемь секунд.

— Может, всё-таки, да?..

Семь секунд.

— Нет, никогда!

Шесть…

— Никогда не поверим в ТО,

После чего — НИЧТО!

— Хватит спорить! Секунд осталось пять!

Нам предсказывают опять:

«Скоро, очень скоро настанет ТО,

После чего — НИЧТО!»

Четыре…

— Преградим дорогу ТОМУ!

Три…

— НЕ ДАДИМ НАСТУПИТЬ НИЧЕМУ!

Две секунды…

Последняя попытка!..

Жизнь на глазах превращается в пытку.

ОДНА!

— О, великая Гиперрунда!

Веком становится эта секунда!

Нуль!

… Вот и наступило ТО.

После него — НИЧТО.

И ВСЁ!

Часть четвёртая:
Тень и Гений

Видим домик за рекой,

Видим небо над землёй.

В полдень жаркий, в ясный день

Вдруг пришла на землю Тень.

Были мы единой стаей,

А теперь все разбрелись.

И одни исчезли в далях,

Пали вниз, взлетели ввысь…

Что нам делать с этой Тенью?

Мы не знаем ничего.

Знаем — есть какой-то Гений,

Ожидаем мы Его.

Он придёт, всё нам расскажет,

С Тенью делать что, прикажет.

Только где сейчас Он будет,

Из каких придёт сторон?

Пристаём в отчаянии к людям:

«Эй, послушай! Ты — не Он?»

А народ какой-то странный:

Не поймёт нас ни один:

«Кто — Он? Гений? Самый Главный?

Мы и знать их не хотим!»

И когда народ бесславный

Шёл, судьбу свою кляня,

Появился Самый Главный:

«Ожидали тут Меня?

Я пришёл! Я послан Небом!

И рука Моя крепка.

Накормлю Я всех вас хлебом,

Дам по кружке молока.

В самых светлых сновидениях

Я таким вам не приснюсь…

А, про Тень? Ну, с этой Тенью

Я здесь тоже разберусь!

Вот перед Нами Тень —

Это Образ Врага,

И играть с нею очень опасно!

Уничтожить её, коль Вам честь дорога

(Или шкура, кому не ясно!)».

И помчались Мы за Тенью,

А она — бегом от Нас;

Это гонка сновидений

И начало новых рас!

От далёкой перспективы

Стынет кровь, звенит в ушах.

Пусть устал твой конь игривый —

Марш вперёд! Ещё на шаг!

… Мы бежали час безумно.

Наконец, изнемогли.

«Что Нам делать, неразумным?» —

К Гению Мы приползли.

«Мы и не в таком бывали —

Важно Гений произнёс —

Тень ловили? Не поймали?!

Всех щас мигом под откос!

Предками не зря жизнь прожита,

Чтоб валяться на снегу!..

А, вот что! Так вы не можете?!

Это значит — Я смогу!

Силою необычайною

Избран, поднят от земли,

И совсем здесь не случайно Я.

Чтобы Мы — и не смогли?!

Не бывать вовек такому!

Только солнышко проснётся,

Я скажу — и Моё Слово

Делом мигом обернётся!

Так! Так! Так, так, так!

Завтра — с Новой Моей Вестью

Познакомлю вас опять.

Долг вы выполнили с честью…

А теперь — ложитесь спать!»

… А когда ночные тени

Вытеснять стал утра свет,

Пробудясь, узрели Гения,

Уходящего в рассвет.

Гений, Гений с Вестью Новой,

Обернулся, крикнул: «Да!».

Повинуясь Его Слову,

Тень исчезла без следа.

Нам, ничтожествам безмерным,

Гений Счастье подарил,

Славословиями мерными

Гения благодарим.