День «Д»
Война
Это было когда-то. Сжимая кинжал,
От стрелы ядовитой человек умирал.
Крик последний, предсмертный застыл в тишине…
Как во всякое время, на всякой войне.
До какого ж предела
Мука нам суждена?
Где земля не горела,
Не бывала война?
Всё меняется в мире; изменений не счесть.
Только смерть человеку как была, так и есть.
… От осколков снаряда, в дыму и в огне —
Как во всякое время, на всякой войне.
Вечный мир не настанет.
Разорвав тишину,
Ввысь ракета взлетает,
Начиная войну.
Мегатонные взрывы полыхают вдали,
Оставляя лишь след из стеклянной земли.
Снова солнце померкнет среди дня в вышине…
Так — во всякое время. На каждой войне.
* * *
Снова мир возбуждён, разделён —
Да и был ли когда-то един?..
Вновь под шёлк разноцветных знамён
Собираются толпы люди́н.
Да, люди́н — не совсем уж людей:
Не вполне человечьи их лица!
Мирный воин? Святой злодей?
Целомудренная блудница?
Каждый верит в правду свою,
И готов убеждать ударом,
Чтоб ресурсы добыть в бою —
Ведь никто не отдаст их даром.
Ничего никто не отдаст,
А у всех скоро будет нехватка
И еды, и воды. Бог подаст?
Да, а дьявол возьмёт без остатка!
Кто-то сказал,
что дьявол умер?
Кто-то сказал, что дьявол умер,
Кто-то сказал, что дьявол умер…
Кто-то сказал, что дьявол умер,
Но, на беду Ирландии,
Вдруг он придёт опять?
Вдруг он придёт опять —
Наши селенья разорять,
Вместе с британской армией!
Молоко и коров,
Деньги и землю,
Жёнок и кров —
Всё отберут у нас они,
Бритты вероломные!
Не приведи тебя в эти дни,
Не приведи тебя в эти дни,
Не приведи тебя Бог в эти дни
В наши края укромные!
… Наших десяток, и то — с ножом,
Наших десяток, и то — с ножом.
Наших десяток с одним ножом —
Их с пистолетами тысяча!
Мы, отступая, всё сожжём,
Мы, отступая, всё сожжём,
Мы, отступая, всё сожжём —
Нате вот вам пепелища!
Пусть не согреет им нутро
Наше добро, наше добро;
Пусть для врага взрастит земля
Тернии да волчицы!..
Кто-то сказал, что дьявол умер,
Кто-то сказал, что дьявол умер,
Кто-то сказал, что дьявол умер…
Как он мог так ошибиться?!
Казнь
Вышней волей Господина,
И с согласия жрецов,
Принародно приводили
Смертный приговор:
Всех предателей казнили,
Не смирившихся рабов.
То, что свыше — непреложно.
Снова казнь, опять!
Чтобы было невозможно
Слова поперёк сказать,
И для «упрочненья страху»,
Чтоб законам был почёт,
Своего раба на плаху
Господин ведёт.
Видит тяжкие оковы,
И душа болит.
Но суровой власти слово
Людям говорит:
«Так закончится дорога
Всех, кто не со мной!
Ибо я — наместник Бога
В области земной.
Зло убью я, и разрушу,
И предам огню.
Упокой, Господь, все души
Тех, что я казню!
Пацифистам-гуманистам
Вот что я скажу:
На земле нет жизни чистой,
И я крови речкой быстрой
Море крови прегражу.
Я законов не нарушу,
Завтра я опять
Тело в тюрьмы, в церковь душу,
Буду заключать.
Спасу душу, муча тело.
Помни — свято наше дело!
Провиденья жребий вынут.
Жребий был таков:
Мне всегда быть Господином,
А тебе — рабом!
Не кричи: «Придёт расплата!» —
У меня есть много злата…
А когда пройду дорогу,
Я себя спасу.
Я покаюсь, жертву Богу
Тут же принесу.
Всей стране велю молиться
Разом за меня,
И молитва белой птицей
Вырвет из огня.
Власть моя, мои забавы,
Месть и торжество —
Всё во имя, всё во славу
Бога моего!
Мне не нужно вовсе славы,
Но в земном аду,
Я дорогою кровавой
К Свету всех веду!».
Тьма. Предательство. Оковы…
Лютая пора.
Крик «во имя Бога!» снова.
Кровь среди двора…
* * *
Горы всё видели, горы всё знали —
Только сказать ничего не могли.
И времена беспощадных настали,
И палачи через горы прошли…
Кто мог помочь? Кто за это в ответе?
Нет уже здесь многих бывших людей…
Только печаль остаётся на свете,
Долгая память прожитых дней.
Чёрный век
Вот он: век насилья, мести, злости,
Век дурмана, подлости и лжи!..
Избавленье будет на погосте —
До другого просто не дожить…
В этот век опасны все дороги,
Все тропинки снегом замело.
В этот век привычны все пороки,
И уже не скажешь, что есть зло.
В добром деле не достичь успеха.
Вот такая в чёрный век судьба…
Дожидаться золотого века
Иль кричать: «Да здравствует борьба!»?..
Междузона
Между этой и той стороною,
На разломе усталой земли,
За запретной для многих чертою —
Междузона в туманной дали.
Между будущим миром и прошлым.
Низачем. Никогда и нигде.
Между трудным и невозможным —
Блики смерти в свинцовой воде.
Умирают и страхи, и страсти.
В чёрных окнах пустые дома.
Никакой человеческой власти —
Междузона решает сама.
И никто ничего не предскажет,
Но не будет дороги назад.
Жизнь — копейка; да как она ляжет?
Может всё окупиться стократ.
* * *
Ночь — наше время. Век наш краток.
И нет пощады никому.
Теперь для нас один порядок:
Умри или иди на тьму.
А ведь недавно жизнь играла,
Казалось: хватит всем сполна.
Кому-то показалось мало —
И началась эта война.
Взрыв полыхнул. Сирена взвыла…
А впрочем, мир и был таков:
В нём всё решает только сила,
Смерть поджидает дураков.
Наивный ожидал другого,
Жестокий убивать посмел:
Снял арбалетом часового —
Тот даже пикнуть не успел.
Второй готов. Смотрел на звёзды,
О чём-то о своём мечтал!..
Теперь менять что-либо поздно,
Когда в висок вошёл металл.
Им не увидеть больше солнца —
Это за тех, кто в дни беды
Испил из гиблого колодца
Сырой отравленной воды.
И все ещё за всё ответят:
Сегодня не последний бой.
Лишь звёзды так невинно светят
Над окровавленной землёй…
Смерть
на рассвете
В синем небе благодать,
Ярко солнце светит.
Хорошо ли умирать
Утром на рассвете?
Но пришлось. С небес не Бог —
Самолёт свалился,
И высотный небоскрёб
Пламенем облился.
И тогда увидел мир
То, во что не верил:
Как Америки кумир
Людям век отмерил.
Крах сверкающих громад
Век я не забуду.
В поднебесье светлом — ад,
И спасёт лишь чудо.
Только чуда — нет как нет!
«Зрители» застыли…
Затмевает солнца свет
Дыма слой и пыли.
Бог когда-то помогал
Чудом, но сегодня,
Видно, всем свободу дал
Делать что угодно!
И одни, презрев свой страх,
На пороге смерти
Прокричат: «Велик Аллах!
Рай нас ждёт, поверьте!».
А другие захотят
Мира да гарантии,
Чей-то город разбомбят
Ради демократии…
Бог с небес всё увидал,
Но Ему нет дела?
Или как же мир наш стал
Зоной беспредела?
Ведь давно уж мир таков!..
Думай, что ужасней:
На руках след от оков
Иль от крови вражьей?
Ах, свобода! За тебя
Гибли миллионы.
Чтобы защитить себя,
Строят бастионы.
Чтобы строить, и пахать,
И дожить свой срок,
Надо землю охранять
Вдоль и поперёк,
Пушку навести на цель
И не промахнуться.
Только враг находит щель,
Чтобы протисну́ться!
Ты, когда придут враги
И случатся беды,
Молишь Бога: «Помоги,
И даруй победы!»?
Вот у Бога и спроси,
Как всё так выходит,
Если Он на небеси
Миром верховодит.
Если Бог свободу дал —
Жить или убиться —
Нужно действовать тогда;
Толку-то молиться!..
Недобрый час
Снова наступил недобрый час.
Снова воздух с запахом войны.
Снова «кто не с нами — против нас»,
Нету третьей — мирной — стороны.
Снова кровь на камне и в песке,
Снова бой: не здесь, но недалече.
Снова жизнь в стремительном броске
Смерти устремляется навстречу…
Только кто — за смерть, а кто — за жизнь?
Ведь у всех в крови по локоть руки!
Говорят: не бойся и держись,
И терпи отпущенные муки…
И доколе?.. Главное — за что?!
И зачем кому-то это надо?
Тут не игры и не шапито.
Там — не холостыми канонада.
Я сегодня — так же, как вчера,
И не надо обвинять в измене!
Просто не бывает «сил добра»
Там, на «политической арене».
Тот и этот гибелью грозит,
Тем и этим — равно я чужой.
И один бандит-гад-паразит
Вряд ли будет лучше, чем другой.
Монах и бандит
Пришёл к разбойнику монах:
— Брат! Ты забыл про Божий страх!
Покайся, брат, и стань спиритом…
— Мне лучше умереть бандитом,
Чем жить всё время натощак
За злато на моих мощах!
— Какое злато?! Будет ад!
В грехах ты очень виноват…
Бандит на это осерчал,
И так монаху отвечал:
— Вы только молитесь! И вот —
Король на монастырь даёт.
А для меня у короля
Одна награда есть — петля!
Покаюсь я — быть мне убитым.
Нет, лучше быть живым бандитом!..
Столкновение
Стану у костра посреди дыма,
Слёзы навернутся на глаза.
Но пройдёт ли злая чаша мимо —
Или рока избежать нельзя?
Поскользнусь ли на грязи во мраке?
Не пройду по тоненькому льду?
На дорогах сумрачные знаки
Отведут ли от меня беду?..
… В лоб столкнулись два автомобиля.
Кровь и покорёженный металл.
Эти люди лихо жизнь любили —
Видно, каждый первым быть мечтал.
За ошибки жизнь карает строго:
У судьбы поблажек не проси!
Каждому дана своя дорога.
Сохрани нас, Боже, и спаси.
Выживших нет
Ночь холодна.
Ветер жестокий.
Темень одна…
Вышли все сроки.
Ясен ответ:
Выживших нет.
Правда ужасна…
Клочья на скалах.
Где-то напрасно
Ждут на вокзалах
Бедные люди,
Но выживших — нет!..
С нами их нет,
И не будет, не ждите;
Нам может быть
Ещё хуже, поймите, —
Тем, кто остался.
Выживших нет…
Так всё банально,
Как было и будет —
Как ни печально.
Рейс не прибудет.
Выживших нет.
Холодна весна
Холодна весна,
Горяча война.
Скольким людям там
Ночью не до сна!
Скольким — навсегда
Непробудно спать?
Сколько «никогда»…
Только вспоминать
Мир былых времён
Остаётся впредь
Всем, кто был рождён
Чтобы умереть.
Многим не уйти.
Неизвестность ждёт;
Проведёт пути
И закроет счёт
В смертном матче сил,
Вынув жребий свой…
Будет новый мир —
Тот или иной.
Обречённые
Белый снег среди серой травы,
Над горами туман пеленой.
Мы для мира сего мертвы;
Впереди — вечный Мир Иной.
Смерть гуляет, не зная преград,
И никак от неё не сбежать.
Может, здесь начинается ад,
Только некуда нам отступать.
И у нас нету дел на потом.
Даже завтра мы: выстоим ли?
Или ляжем — да не уснём! —
Среди взорванной мёрзлой земли?..
Муаммару
Каддафи
Может быть, он умер как солдат,
Может, выжил, и вздохнёт свободно.
Но уже не повернуть назад.
Впредь случиться может что угодно.
Чья ошибка, чья же здесь вина,
Что произошло на самом деле —
Большинству не суждено узнать,
Как бы они правды ни хотели.
Можно сказки зачитать до дыр.
Можно ждать, надеяться и верить…
Только не таков реальный мир.
Ложь, коварство, подлость — не измерить.
Так и было. Так и в этот раз.
Кто любовь, кто смерть сегодня встретит.
Что могу я сделать здесь, сейчас?!
Что мне мир на боль мою ответит?
Cделай что-то, хоть ты одинок,
А другие — не хотят, не могут…
Не гадай когда наступит срок,
И не жди, что вдруг тебе помогут.
Чёрная лошадь
Вперёд, назад, налево и направо,
Разбег, толчок, опасный поворот…
Опять меня толкнут, куда попало,
И втянут в вековой круговорот.
Я — чёрная лошадь в замкнутом круге.
Баранка нуля — вот мой результат!
И как ни беги от него в испуге —
Сам не заметишь, придёшь назад.
Так крутятся снежинки в вихре белом:
Прямых путей им просто не дано.
И как бы высоко ты ни взлетела,
А упадёшь на землю всё равно…
Я — чёрная лошадь в замкнутом круге.
Я буду идти, пока хватит сил.
А что же ещё? Подскажите, други:
Ну кто этот круг когда победил?
Плюс, минус… минус, плюс. И в сумме — нолик.
Удачи и провалы — все равны.
Оцепенел перед удавом кролик…
Не только дни — секунды сочтены!
Рывок последний… За пределы круга!
Там — бесконечность неба надо мной.
Там — новый путь. И свет. И помощь друга.
И только ветер свищет за спиной.
Новый взрыв
И снова смерть. И снова — на рассвете.
И снова взрыв. Покоя нет планете.
И снова, как в прошедшую войну
Погибнут люди, но — не за страну.
А ради злой ухмылки подлеца
Окрасит серый камень кровь юнца.
И скоро шесть десятков лет пройдёт
С Победы нашей. Но найдите год
Такой, чтоб мирным был на всей Земле,
Чтоб ни в одном посёлке иль селе
Не плакали по тем, кто не дожил,
За чьё-то благо голову сложил!
Тот тут война, то здесь, то там война…
И не успеет кончиться одна,
Как где-то начинается другая:
Без смысла, цели, без конца и края.
Мир стал таким, как люди сотворили,
Которые боялись и любили,
Которые боролись и желали…
Рождались. Жили. В муках погибали.
Адский ресторан
Жизнь — словно адский ресторан.
В меню — не блюда, а мученья.
Что хочешь, милый, выбирай:
Болезнь, тоску, печаль, сомненья,
Неразрешимую задачу,
Разлуку, ревность, неудачу,
Потерю близких и друзей —
Ты только проглотить успей!
Будешь страдать и днём, и ночью,
И ненавидя, и любя.
А если выбрать не захочешь —
Так выберут и за тебя!
Поскольку нет предела аду,
Лишь смерть дадут тебе в награду…
Конец.